Андрей Серенко: «Главный союзник Навального — власти Волгоградской области»

Андрей Серенко: «Главный союзник Навального — власти Волгоградской области»
Фото: oblvesti.ru
О судьбах протестного движения в регионе, о том, как губернаторы помогают Навальному и о возможностях взаимовыгодного сотрудничества КПРФ и «Единой России» на территории Волгоградской области. А также - о том, кто и как «подставляет» губернатора Бочарова в некрасивой истории с Новым Экспериментальным театром и пробил ли Волгоград «дно»

Гостем очередного выпуска программы «Волгоградский разворот» стал координатор Клуба экспертов Нижнего Поволжья Андрей Серенко.

В рамках информационного партнерства с радиостанцией «Эхо Москвы в Волгограде» портал Oblvesti.ru предлагает вниманию своих читателей текстовый вариант передачи, вели которую Мария Доброскокина и Илья Алимов.

Мария Доброскокина: Лето – период политического межсезонья, все отдыхают, все на дачах, в отпусках. Для людей это важнее любой политики. Но настанет осень, и политическая активность начнется снова. Что нас ждет осенью – пойдут ли по улицам тысячные митинги?

Андрей Серенко : Я думаю, не пойдут. Во-первых, дело не в лете. Весенние акции протеста в Волгограде показали, что, хотя появление у нас штаба Навального и привело к оживлению уличной активности, то есть, была предпринята попытка перезагрузить местную протестную повестку, но были выявлены и пределы возможного для этой перезагрузки.

Непарламентские партии до прихода сюда штаба Навального и так влачили жалкое существование, собирали митинги, мягко говоря, не самые многочисленные. От силы до 300 человек – то, что может собрать самый активный в городе Краснооктябрьский райком партии. Разрешенные митинги у нас всегда проводятся именно в этом районе, в «вотчине» райкома, на его территории. И вот в этом своем «дворе» коммунисты могут собрать от силы 300 человек.

Но 26 марта, когда штаб Навального начал работать в нашем регионе, его сторонники смогли вывести на шествие порядка 1000 человек. Это, пожалуй, был рекорд, который не побит, начиная с 2011 года, когда в Волгограде были самые большие митинги – от 3 до 4 тысяч человек выходили на улицу.

Мария Доброскокина: Тогда в Москве была Болотная.

Андрей Серенко: Да, это был такой протестный «чес», и рекорд этот долго еще не будет побит, если вообще когда-нибудь будет побит. 3-4 тысячи человек – это максимально, что мог собрать Волгоград, начиная с 2011 года. Сейчас и близко к этой цифре нет. И протестная акция 12 июня, которую проводили сторонники Навального в Волгограде, смогла собрать порядка 400 человек. Некоторые оптимисты говорят, что было 500 человек. Но 500 – это не 1000.

Илья Алимов: Это в два раза меньше.

Андрей Серенко: Именно. Это даже не та цифра, которая была у них в марте. Уже не говоря про 2011 год. Но при этом надо учитывать: когда Навальный приезжал в Волгоград в марте, в его штаб в качестве волонтеров пришли около 300 человек. Именно это дало основание Алексею Навальному оптимистично заявить, что Волгоград станет одним из центров его борьбы в регионах России.

Мария Доброскокина: Зная «активность» волгоградцев, удивилась тогда и продолжаю удивляться сейчас.

Андрей Серенко: Да, продолжаем удивляться и продолжаем считать. Потому что 300 человек волонтеров, которые пришли в качестве сторонников Навального, собственно, и составляют актив их уличных акций. Учитывая это, от 500 человек пришедших на протестную акцию 12 июня, следует отнять 300 волонтеров. Остается 200. Не самая впечатляющая цифра. Хотя, надо сказать, что штаб Навального работает в довольно напряженном режиме. Постоянно в переездах, а у нас, как известно, один переезд равен двум пожарам.

Мария Доброскокина: Правильнее сказать, напряженный график переездов, потому что между ними работы остается немного.

Андрей Серенко: Разумеется. Они сменили два помещения, сейчас в гараже. Последний обыск, который у них проводился, был именно в гараже. Я не знаю, какой будет следующий этап – подвал или подполье какое-то.

Мария Доброскокина: С учетом того, что киоски с улиц убрали, теперь только подвалы остаются.

Андрей Серенко: Да, но даже с учетом этих палок, которые вставляют сторонники местной власти в колеса сторонникам Навального, я думаю, что за эти два или три месяца присутствия их в городе результат все-таки есть. Не такой впечатляющий, как им хотелось бы, но есть. Алексей Волков, который возглавляет местный штаб Навального, заслуживает «четверки», даже с плюсом, на мой взгляд.

Мария Доброскокина: Но есть люди, которые оценивают Волкова на «двойку».

Андрей Серенко: Есть, но у нас на дворе лето, поэтому мы добрые, и мы будем накидывать, добавлять оценки. Авансом. Так вот, возвращаясь к теме протестов, которые могут быть осенью, я думаю, что если местный штаб Навального предпримет очередную акцию на улице – а кроме них и кроме Краснооктябрьского райкома партии никто больше уличными протестами в Волгограде не занимается – в лучшем случае они смогут собрать те же самые 450-500 человек.

Это максимум, который может дать уличный протест в Волгограде. Для миллионного города, конечно, это слезы, капля в море. И говорить о том, что уличный протест может каким-то образом разрастись, что появятся многотысячные митинги — я в это не верю. Задача Навального и его штаба в регионе – не столько проведение митингов и реальный вывод людей на улицы. Главная их задача сегодня – тестирование системы избиркомов. Именно поэтому штаб Навального не выставляет своих кандидатур на местных выборах, их местная повестка не интересует. Их интересует система работы избиркома, как они будут считать голоса и тестировать возможность фальсификаций.

Мария Доброскокина: То есть, это сбор информации, рекогносцировка.

Андрей Серенко: Это и правильно, потому что идет нормальная подготовка к выборам Президента, ведь Алексей Навальный заявляет о том, что намерен в них участвовать. Будет он участвовать или нет – это другой вопрос. А вот что его штабы мобилизуются, чтобы тестировать работу избиркомов, это факт, и я думаю, что для них это задача номер один.

Илья Алимов: Вы сказали, что местная повестка им неинтересна. Как же они собираются формировать тот самый электорат, который в следующем году, по идее, должен пойти на избирательные участки и поддержать Навального, если его штаб сейчас не интересуется местными проблемами, которые волнуют жителей региона?

Андрей Серенко: Потому, что они интересуются проблемами общими, которые волнуют большинство граждан страны: коррупция, отсутствие социальных гарантий, падение уровня жизни, и так далее.

Илья Алимов: Это своего рода популизм.

Андрей Серенко: Политика в принципе есть популизм. Это вредное для трезвомыслящих людей занятие. Если хочешь быть успешным политиком, то, особенно на старте, нужны народные симпатии, поэтому популистом нужно быть. Ельцин был популистом и выиграл у прагматика Горбачева. Путин, конечно, не был популистом сначала. Но он пришел к власти потому, что в 1999 году Борис Николаевич ему эту власть передал. А потому уже начал формироваться, как популист.

Мария Доброскокина: Путин принял страну в таком состоянии, когда не нужно было заниматься популизмом.

Андрей Серенко: Да, что бы ты ни делал, уже нормально. При этом Путин – популистский абсолютно политик. Популист – это человек, который стремится нравиться людям, нравиться народу. Что в этом плохого? А вот Навальный – это что-то среднее между молодым Путиным и молодым Ельциным. С Ельциным они очень похожи.

Мария Доброскокина: Довольно часто я слышу сравнение с Ельциным.

Андрей Серенко: Конечно, а потому, что в России все, которые стремятся попасть в Кремль, должны быть похожи, особенно, если хотят стать успешными политиками. Есть определенная матрица, на мой взгляд, которая при всех расхождениях заставляет любого политика вести себя совершенно определенным образом. Российская среда, российские ландшафты, российские лекарства выравнивают политиков. Особенно тех, которые хотят что-то завоевать.

И будут вести себя, как вел себя Ельцин, как Путин. Поэтому и Навальный, я думаю, будет формировать общую по России повестку для всех регионов России, и не особо будет заморачиваться по поводу каких-то местных нюансов. Кстати, эти нюансы и местных не всегда интересуют. Если мы посмотрим на людей, которые приходят на митинги, они достаточно молодые и не сильно разбираются в местной повестке. Поэтому они говорят с Навальным на одном языке.

Они разговаривают на языке символов, знаков. Навальный – это символ. И его сторонники – такое большое тайное общество, которое Навальный выводит на улицу и которое отбирает своих сторонников отнюдь не по принципу рассказов о том, какой дефицит в региональном бюджете или сколько рабочих мест сократили из-за закрытия того или итого завода. У них разговор идет про дачу Медведева, например, что тоже определенный символ. Это те самые знаки, которые используются в общении для определения «свой-чужой». Поэтому для Навального главное в региональной деятельности сегодня — именно создание штабов, как таковых.

Он явно намерен формировать потом на их основе политическую партию, именно в регионах России, и уже после выборов Президента. Для Навального сегодня главное – сформировать ряды своих убежденных сторонников. А потом уже рассуждать о местной повестке дня, если понадобится. И отсутствие местной повестки в его речах или речах его представителей — скорее, плюс на этом этапе.

Илья Алимов: Однако вы как-то сказали, что митинги за Навального, прошедшие в Волгограде и Волжском, отличались возрастным составом участников: в Волжском пришли более взрослые люди. И в Волжском обсуждалась, скорее, местная повестка.

Андрей Серенко: Если бы мы с вами поехали на митинг в Нехаево или Михайловку, или Урюпинск, мы нашли бы там разные аудитории. И важно, что митинг в Волжском организовывали не сторонники Навального, а местные представители «Яблока» и «Парнаса». Именно их людей я видел на митинге. Этот митинг и не был встроен в систему тех, которые на 12 июня были запланированы штабом Навального.

Там собралась другая публика, собрались люди, которые озабочены сугубо местной повесткой. Это было некое поселенческое протестное собрание. «Квартирник» на улице — 100-110 человек. По сравнению с тем количеством, которое Навальному удалось собрать в Волгограде, это ничто. Кстати, вот вам еще одно доказательство того, что далеко не всегда местная повестка влияет на численность протестующих. В Волжском говорили о местных делах – пришло 100 человек. В Волгограде говорили обо всем, кроме местных дел — пришло 500 человек.

Мария Доброскокина: Мне кажется, это логично. Чем шире вопрос ты задаешь, тем больше шансов, что он зацепит большее количество людей. Если говорить о местной администрации, или, скажем, о похоронном бизнесе в городе, это касается далеко не каждого. Когда же говорят о коррупции в принципе – это очень широкий предмет.

Андрей Серенко: И каждый в это понятие вкладывает что-то свое. От взятки гаишнику до дворца Медведева. Безбрежное поле. И главное — система опознавания «свой-чужой».

Илья Алимов: На митинге 12 июня были в основном молодые люди, которым не было и 18. Смысл?

Андрей Серенко: Нет, совершеннолетних тоже было достаточно. Навальный вряд ли рассчитывает на свой успех, как кандидата. Его, скорее, интересует контроль за ходом голосования. То есть возможность оспорить легитимность избрания Путина по итогам дня голосования.

Мария Доброскокина: Что с политической точки зрения может быть более выгодным.

Андрей Серенко: Совершенно верно. Потому что сегодня Путину придется доказывать легитимность избрания не только россиянам, но и зарубежью. Путин сегодня стремится повернуться снова к Западу, договориться с Западом, с Америкой, Евросоюзом. А там очень трепетно относятся к процедуре выборов на территории Российской Федерации. Навальный это учитывает. И он именно к этому готовит своих сторонников. А уличные «репетиции» — это еще для будущего реагирования на возможные выборные ситуации.

Илья Алимов: Давайте от общей картины с Навальным перейдем к регионам…

Мария Доброскокина: Скажите, его успех зависит и от других игроков на местной политической арене?

Андрей Серенко: Да, пожалуй. Я думаю, что успех Навального в регионах напрямую зависит от деятельности местных властей. Сегодня главный союзник Навального и местной оппозиции — это местные власти, и я имею в виду не только Волгоградскую область.

Своими неуклюжими действиями, хронической неспособностью вести диалог с общественным мнением, местные власти являются настоящими сторонниками Навального, занимаются тем, что наращивают ему электорат. Я думаю, что после выборов 18 марта Навальному стоит подумать над тем, чтобы вручить почетные грамоты некоторым губернаторам, мэрам и депутатам. Эти ребята внесут серьезный вклад и в дело дискредитации Президента Путина на выборах, и в дело формирования уличной оппозиции.

Мария Доброскокина: Совсем недавно волгоградские коммунисты сделали заявление, что отказываются от сотрудничества с Навальным. Правда, он им этого еще не предлагал, но они заранее заявили, так сказать, во избежание. Но ведь были времена, когда они с «Парнасом» стояли на площади Ленина.

Андрей Серенко: В этом году, да. «Яблоко»-«Парнас»-коммунисты. Когда легендарный Краснооктябрьский райком КПРФ проводил этой весной очередную акцию, кажется, это было в апреле.

Илья Алимов: У «Царицынской оперы».

Андрей Серенко: Да, у нас театр и политика тесно переплетены. И не только в этом эпизоде. Коммунисты собрали тоже около 300 человек. То есть, все протесты крутятся вокруг одной и той же цифры. Там были и «яблочники», и «парнасовцы». И коммунисты совершенно спокойно стояли рядом с либералами.

Мария Доброскокина: Мне кажется, коммунисты уже определили для себя, что в одиночку в своем нынешнем положении с угасающей популярностью будет сложно. Особенно без Паршина. Какой бы он ни был, хороший или плохой, с уголовным делом или без, но он был узнаваем.

Андрей Серенко: Судьба обкома КПРФ Волгоградской области, это, конечно, наша общая боль. Мы все переживаем, потому что это партия, которая внесла огромный вклад в формирование политической системы в регионе. 13 лет мы жили в «красном поясе». Коммунистический электорат у нас в регионе очень крепкий, на самом деле. Коммунисты всегда имели у нас больше голосов, чем в среднем по России. И сторонников Путина у нас тоже больше.

Странное совпадение, на самом деле. Любовь одновременно и к коммунистам, и к Путину. А может, и не странная. Дух Сталинграда, в котором есть и Сталин, и коммунизм, и патриотизм — все это на уровне знаков совпало. Поэтому Путин будет здесь всегда популярен. Что бы ни делали и как бы этому не пытались помешать местные власти.

Илья Алимов: А как долго здесь будет популярен бренд КПРФ, как вы считаете?

Андрей Серенко. Долго. На стыке веков произошла ротация электората КПРФ. В 90-е это были по большей части пенсионеры, тоскующие по советской власти и по своей молодости. Сейчас электорат помолодел, стало больше мужчин. Портрет среднего коммуниста сегодня – это мужчина 50-55 лет, которого не очень радуют перспективы остаться без работы или с маленькой пенсией.

Это не люмпен-пролетариат, который в жизни ни одной книжки не прочел, кроме сберегательной. Это человек с высшим или средним образованием. Некоторые политтехнологи предрекали, что коммунистический электорат вымрет, и вместе с ним – компартия. Но я думаю, что этого не произойдет. Правда, ротация произошла только в электорате, а не в руководстве коммунистов. Там по-прежнему безраздельно правит Геннадий Зюганов.

Но тут уж ничего не поделать, это партийная традиция, когда ротация происходит только ногами вперед. Но партия все равно меняется, и у нее есть определенные перспективы. А что касается судьбы местного обкома, то избрание Тамары Головачевой на пост первого секретаря это, безусловно, победа не коммунистов. Это победа губернатора Андрея Бочарова и его внутриполитического блока, который приложил к этой победе очень большие усилия.

Вероятно, сбоку там где-то стояла «Единая Россия», и это, конечно, коллективный успех. Но для Бочарова и его команды избрание Головачевой — важный политический успех накануне всех выборов, которые намечаются в регионе. Поскольку электорат коммунистов и электорат Путина, по большому счету, абсолютно доминирующий электоральный класс в нашем регионе. Если эти две силы будут координировать между собой, все остальные могут идти нервно курить в сторонку.

Ничего никому не светит, если Бочарову удастся закрепить эту победу. Головачева явно настроена на сотрудничество с областными властями. Мы можем выйти на интересную модель двухпартийной системы в регионе. Когда во всех органах власти доминировать будет «Единая Россия», а второй будет КПРФ. Кстати, это может быть довольно интересная система.

Мария Доброскокина: И менее конфликтная.

Андрей Серенко: Да. И, возможно, это позволит создать такой дополнительный плацдарм для тех, кто не умещается в партию «Единая Россия». Она ведь не резиновая квартира для гастарбайтеров. Поэтому надо какие-то социальные лифты открывать для «серебряных медалистов».

Мария Доброскокина: Надо дать им возможность «поступить без экзаменов»?

Андрей Серенко: Совершенно верно. Войти в политический процесс без экзаменов. Такой вариант вполне возможен. Не скажу, что это очень радостно для коммунистов. Тем более, что есть у них «боевой отряд» в виде Краснооктябрьского райкома, которые ни о каких диалогах с властью говорить не хотят, митинги не прекращают, то есть ведут себя, как нормальная оппозиционная партия.

Но в целом для регионального политического процесса намечающаяся двухпартийная модель будет выигрышной. Так что, можно поздравить Андрея Ивановича Бочарова и Александра Ивановича Блошкина с этим явным успехом во внутренней политике Волгоградской области.

Мария Доброскокина: Волгоградцы пишут огромное количество петиций, начиная от благоустройства и заканчивая отставкой губернатора. Причем делают это на портале Сhange.org, хотя есть более действенный с точки зрения достижения цели – «Российская общественная инициатива». Вчера я видела новость, что теперь чиновники могут отказывать гражданам в рассмотрении жалоб на основании того, что они невнятны, непонятны…

Андрей Серенко: И неправильно оформлены…

Мария Доброскокина: Вспоминаю один свой опыт общения с администрацией Президента. Года три назад была проблема в Волгограде с вводом отопительной системы в эксплуатацию. Я написала письмо, перечислила дома, людей. Будучи волжанкой, я писала по поводу Волгограда. Через месяц мне пришел замечательный ответ, что в Волжском все было введено в срок. Если раньше нелегко было добиться осмысленных ответов от власти, как вы думаете, изменится ли что-то сейчас и в какую стороны?

Андрей Серенко: Но сейчас жалобы, по крайней мере, прочтут, чтобы определить, понятны они или нет! В этом смысле я думаю, что стакан наполовину полон. Для людей, которые хотят, пожаловавшись, добиться результата, открывается уникальная возможность.

Сезон предвыборной кампании Путина начался. И вступила в силу новая норма, согласно которой все жалобы граждан на губернаторов или мэров дублируются в администрацию Президента. Это все попадает в предвыборный штаб Путина, и дальше по ним будут приниматься решения. Скорее всего, реакция на просьбы и жалобы будет более позитивной.

Сегодня мы наблюдаем в ходе встреч Путина с губернаторами, как он передает им обращения людей, которые звонили президенту на «горячую линию». Понятно, что это теперь новая форма работы. То были «майские указы» Президента, теперь есть у нас «июньские наказы» Путина. И все обращения, поступившие на «прямую линию», поставлены на контроль.

Поэтому волгоградцы, которые расстраивались, что не смогли туда дозвониться, могут быть спокойны – никуда их обращения не делись. Они в администрации Президента накапливаются. И на ближайшей встрече Андрея Бочарова с президентом волгоградский губернатор весь этот пакет получит.

Мария Добрскокина: Новый способ формирования региональной программы?

Андрей Серенко: Совершенно верно. Это та самая региональная составляющая, которая не нужна Навальному, но нужна Путину. Для него встраивание региональных нюансов в выборную кампанию очень важно. Поэтому, пишите, волгоградцы, Президенту, он передаст ваши жалобы Бочарову.

Мария Доброскокина: Получается ментальный конфликт. В администрации региона прочли жалобы и сочли непонятной, а в администрации Президента прочли и все поняли.

Андрей Серенко: До марта 2018 года в администрации Президента все будет понятно. Даже если напишете с грамматическими ошибками или непечатными буквами. Похожую модель недавно предложил глава Калмыкии Алексей Орлов. Он жестко спросил с общественников за то, что они не очень хорошо играют роль посредников между обычными гражданами и органами власти.

Это относилось и к ветеранам, и к профсоюзам, и к общественным палатам. На самом деле Орлов хочет, чтобы все жалобы решались на уровне региона. Он оказался более чутким, чем другие губернаторы, он понял повестку Президента. Орлов так и сказал, призвав решать большинство жалоб на уровне региона: «Чтобы у Президента было больше времени для занятия стратегическими вопросами». Поэтому сейчас оживление диалога с людьми через общественные организации для умных губернаторов становится задачей их собственного существования.

Мария Доброскокина: У нас в регионе, как известно, есть общественники «рукопожатные» и нет. И они зачастую стоят на противоположных позициях.

Андрей Серенко: Есть общественники, допущенные не только к столу, но и к столику.

Мария Доброскокина: Если мы говорим о мобилизации региональной общественности, местные власти в преддверии выборов Президента будут пытаться найти какой-то компромисс между ними?

Андрей Серенко: Здесь все неоднозначно. Можно сколько угодно критиковать Общественные палаты города, региона…

Мария Доброскокина: Хорошо, но почему они взялись рассматривать отчет Контрольно-счетной палаты региона по НЭТу и никогда не интересовались отчетами по подготовке к ЧМ, например?

Андрей Серенко: Тема НЭТа это отдельная тема, и очень больная. Что же касается Общественной палаты, то надо понимать, что есть институты, которые уже формализованы и с которыми нужно работать. Даже Ленин в свое время наставлял своих соратников работать в буржуазных парламентах, профсоюзах.

И сегодня надо работать с институтами, которые есть. Тем более, что у Общественной палаты Волгоградской области есть реальные решения, которые помогают людям. Та же история с проблемой сохранения жилья, которая была в Ворошиловском районе, когда несколько домов хотели снести, потому что они были построены «не на той земле».

Вмешалась Общественная палата – и вопрос решили. Использовали и административный ресурс, и статусность. Я думаю, что если бы этой проблемой занялось какое-нибудь общество любителей кактусов, вряд ли был бы достигнут успех. Решают проблемы те, у кого есть ресурсы. И, в том числе, ресурс прямого контакта с властью. Если вы хотите решить проблему, надо сотрудничать с теми институтами, которые уже работают.

Волгоградские общественники, которые хотят сформировать какую-то повестку в преддверии президентских выборов, должны, конечно же, идти в Общественную палату региона. Или, если не получается, обращаться в федеральную Общественную палату. Там состав изменился, есть интересные люди, умные, не черствые, с которыми можно работать.

Что же касается истории с НЭТом, то ситуация уже трагическая. Я сам не театрал, и, к своему стыду, в НЭТе не был ни разу за всю свою жизнь.

Мария Доброскокина: У нас Илья Алимов театрал, он знает, что уже за неделю до спектакля билет уже не купить.

Андрей Серенко: У меня с театром как-то не сложилось, может, потому, что я эстетически неразвитый человек. Растратил все здоровье в политической борьбе.

Мария Доброскокина: Это тоже своего рода театр.

Андрей Серенко: В какой-то степени да, но больше, конечно, такой политический цирк. А все, что сейчас происходит вокруг НЭТа, насколько я знаю и могу наблюдать – это попытка ликвидировать театр и создать некий русский драматический, то ли имени Лапикова, то ли еще кого-то. Я думаю, что люди, которые подсунули губернатору эту идею, предложили замутить вот это вот все с НЭТом – это враги губернатора.

Мария Доброскокина: Получается, что у нас в регионе настолько все хорошо отрегулировано, что требуются советы относительно того, чем бы заняться. Да у нас, по-моему, работы невпроворот. Надо заниматься текущими вопросами.

Андрей Серенко: Согласен. Я почему и говорю, что такие советчики – враги, которые не только дискредитируют губернатора в глазах местной творческой общественности. Они еще и раздувают скандал, который, рано или поздно, докатится до кремлевских стен. Это игра очень сложная и вряд ли с ней стоит связываться.

Формальные поводы, за которые «цепляются» — большая зарплата и прочее – это, прежде всего, проблема контроля со стороны областной администрации, у которой на протяжении всех предыдущих лет ни разу не возникало никаких претензий.

Почему здесь я вижу попытку подставить губернатора? Если бы он только сегодня пришел в регион и начал разбираться, наводить свой легендарный порядок, то можно было бы сказать, что, мол, для него это новая проблема. Что увидел, там порядок и начал наводить.

Но, извините, он у власти три года. Это срок, когда уже на предшественников кивать нельзя. И ссылаться на то, что я, дескать, еще в проблемы не погрузился.

Конечно, эпопея с НЭТом – это во всех смыслах проигрышный ход. Кроме того, пытаться упрекать режиссера и артистов в больших зарплатах и наивно, и просто нечестно. Насколько я знаю, та же Контрольно-счетная палата года три назад проверяла другие ГБУ, например, в сфере спорта. И там зарплаты, извините меня, насколько мне рассказывали некоторые информированные депутаты областной Думы, тоже колеблются в пределах 200-300 тысяч рублей. Почему-то здесь по доходам руководителей и тренеров этих организаций вопросов не возникает. А в отношении НЭТа такая проблема вдруг «возникла».

Еще в этой ситуации не может не цеплять то, что нехорошую роль «тарана» в борьбе против НЭТа взял на себя человек, который сам получает зарплату в 140-150 тысяч рублей.

Мария Доброскокина: Вот это прямо совсем неудобно.

Андрей Серенко: Да, и я не думаю, что какие-то его особые дарования или интеллектуальный потенциал такой зарплате соответствуют. Поэтому верещать на всех углах о том, что артисты НЭТа получают большую зарплату, при этом получая 140-150 тысяч, это, как минимум, подло. Подло и нечестно. Откажись от своей, покажи пример, чтобы артисты НЭТа последовали за тобой. Потому что я полагаю, что они немножко востребованнее, чем этот персонаж, который борется с ними.

Мария Доброскокина: Джангишерашвили на своей пресс-конференции рассказал, чем отличаются постановки НЭТа и работа областной Думы.

Андрей Серенко: Это уже стало крылатой фразой.

Мария Доброскокина: Потому, что очень точно и емко описывает. Ведь театру оценку дают люди своим посещением и аншлагами.

Андрей Серенко: То, что сегодня предлагают сделать с НЭТом, напоминает мне культурную бандеровщину. Затея каких-то странных людей – любителей свергать памятники. Разрушать театр только из-за перспективы создать на его базе нечто новое – очень рискованно. Я в принципе противник разрушения чего-либо. Ребята, вы не памятники рушьте. Вы поставьте рядом свой культурный памятник и покажите, что он лучше, круче. Хотите вы построить театр имени Лапикова – создайте его с нуля.

Зачем вы пытаетесь ломать уже сложившуюся систему культурных ценностей в городе? Театру 30 лет! Это творческий коллектив, творческая единица, который прошел самое главное испытание – временем.

Мария Доброскокина: Случайное и наносное за 30 лет давно бы рухнуло.

Андрей Серенко: Поэтому, когда некоторые «умники» начинают рассуждать, что эксперимент пора прекращать – ребята, это вы эксперимент. Вы еще не поняли, что, когда вас пустили в Думу в этот раз, это и был эксперимент. С вами. Конечно, гуманнее было бы на мышах попробовать, но решили на этих ребятах, если считать их в какой-то степени человекообразными. На самом деле их участие в политике – вот эксперимент.

Поэтому не нужно пытаться лезть на ту грядку, где вы ни черта не понимаете. Я сам не являюсь поклонником театра, и поэтому стараюсь не оценивать. Не понимаю в этом ничего. Но почему же другой товарищ, который понимает в этом, наверное, не больше меня, вдруг начинает учить, какой это должен быть театр, как он должен называться, по какой стратегии работать? Парень, успокойся! Не входи в историю смешным чучелом.

Надеюсь, что история с НЭТом закончится правильно, а губернатор этих своих вовремя вычислит и остановит. Это очень важно сделать вовремя. Надеюсь, что у НЭТа – хорошее будущее.

Мария Доброскокина: Не могу не попросить вас прокомментировать результаты очередного рейтинга. Я знаю, что их у нас очень много. Но вот по индексу городского развития мы на сей раз «пробили дно». Волгоград занял последнее место среди городов-миллионников.

Андрей Серенко: Новость эта, конечно, звучит как некролог. А некрологи никому не доставляют радости, тем более, если речь идет о нашем родном городе. Рейтинги бывают разные, их составляют или сочиняют с разными целями. Надо сказать, что реальные рейтинги, которые касаются политики или политических персонажей, в СМИ не появляются. Они лежат в нужных кабинетах в администрации Президента.

То, что попадает в СМИ — это некий товар, который продается для широкой публики. Но вот именно тот рейтинг, о котором мы сейчас говорим, как раз пришел «из кабинетов». И этот рейтинг очень грустный. Его прокомментировал сам министр строительства и ЖКХ России Михаил Мень. Это не просто филькина грамота, под названием «Рейтинг губернаторов», написанная на коленке какими-то не вполне трезвыми экспертами в Москве, в кафе «Шоколадница», например.

Это вполне серьезный документ, который, по сути, обозначает не только место Волгограда в когорте городов-миллионников, но и дает ясную оценку деятельности муниципальных и региональных властей. Областная столица, город чемпионата мира по футболу. Грустно и печально, что мы получили такой результат. И, честно говоря, я не вижу выхода из ситуации. Не знаю, как можно изменить город.

Пока то, что происходит в Волгограде на протяжении последних семи лет – это уверенная деградация, уверенное разрушение. У каждого муниципального образования есть две дороги – либо трансформироваться, либо деградировать. Волгоград четко идет по второму пути. И я не вижу никаких попыток властей эту деградацию остановить. Есть попытки зарабатывать на деградации, есть попытка спекулировать, просто зарабатывать деньги. Но желания и стратегии исправить ситуацию, сделать город другим, изменить жизнь в нем к лучшему я пока не вижу.

Стратегия наших властей и их партнеров – это как прибраться на кладбище накануне Пасхи. Только и всего. То есть жизни уже нет, но надо какие-то пластмассовые цветочки расставить. Этот кладбищенский дизайн Волгограда просто страшен.

Илья Алимов: Один из героев Чака Паланика говорил: «чтобы подниматься вверх, необходимо удариться о дно».

Мария Доброскокина: Да уж бьемся-бьемся о дно, и что?

Андрей Серенко: Это важно, конечно, удариться о дно, но, по-моему, мы падаем в бездну.

Мария Доброскокина: Может быть, ударом о дно станет отказ от статуса миллионника?

Андрей Серенко: Я сегодня предложил в Фейсбуке: если нельзя изменить жизнь к лучшему, то, чтобы не портить настроение волгоградцам, надо перестать публиковать эти некрологи. И отказаться от статуса миллионника. Надо просто выпасть из первой лиги и перейти во вторую. Там мы будем смотреться вполне органично. Может быть, это и есть то самое дно, о которое нам нужно удариться. Лучше быть первыми во второй лиге, чем последними в первой. Так что мы ударимся о дно и пробьем себе путь во вторую лигу.

Мария Доброскокина: И это позволить прекратить уже страдания по имиджу.

Андрей Серенко: Конечно. Ведь Волгоград не соответствует имиджу миллионника ни по уровню городской среды, ни по уровню промышленного потенциала. А вот городу с населением от 500 тысяч до миллиона – вполне. Поэтому надо привести форму и содержание в соответствие.

Мария Доброскокина: Обсуждая эту тему с областными депутатами, можно услышать, что, теряя статус миллионника, мы лишаемся определенных финансовых преференций из федерального центра.

Андрей Серенко: Ну что ж, можно, конечно, и дальше продолжать обманывать федеральный центр. Но думаю, что надо быть честными перед самими собой и перед горожанами.

Oblvesti.ru

 
По теме
«Увлекся в пылу сражения» - так отреагировал редактор волгоградского оппозиционного сайта на упрек волгоградского же политолога, расшифровка беседы с которым была размещена на интернет-ресурсе.
Современные общественные пространства, зеленые скверы и парки, красивые набережные, удобные улицы, уютные дворики...⠀  Что должно появиться в вашем городе?
25 марта в помещении Сталинградского обкома КПРФ состоялось заседание регионального избирательного Штаба, в ходе которого были подведены итоги участия волгоградского областного отделения КПРФ в кампании по выборам Президента.
В Волгоградской области стартовала процедура предварительного голосования «Единой России» - Газета Заря Решение было принято на заседании Президиума регионального политического совета партии На площадке Регионального исполнительного комитета «Единой России» состоялось заседание Президиума регполитсовета,
Газета Заря
Под Волгоградом ФСБ начала антитеррористические учения - ИА Высота 102.0 Сегодня, 28 марта, в Волжском проходит  командно-штабное учение. Как сообщили V102.RU в управлении ФСБ по Волгоградской области, в рамках учений проводятся мероприятия по пресечению террористического акта на объектах промышленности.
ИА Высота 102.0
В Волжском наградили охранников ТЦ, помешавших пенсионерке обогатить аферистов 95.78.246.146 - Volzsky.Ru Фото © ГУ МВД по Волгоградской области Павлова Елена Начальник УМВД по городу Волжскому Дмитрий Дегтярев вручил благодарности двоим волжанам за проявленное неравнодушие и активную гражданскую позицию.
Volzsky.Ru
Волгоградские аграрии делают ставку на переработку сельхозпродукции и новый урожай - Газета Городские вести Сегодня на площадке волгоградского аграрного вуза специалисты АПК обсудили ряд вопросов – весенне-полевые работы, развитие переработки, обеспечение отрасли кадрами и господдержку.
Газета Городские вести
Увеличить - Сайт центров соцзащиты населения На территории Волгоградской области с 01 апреля 2024 г. стартует областная акция по благоустройству родного края "Семейный зеленый десант" (далее - Акция).
Сайт центров соцзащиты населения
О чем звонят в редакцию - Газета Сельская новь О чем звонят в редакцию 27 марта в редакцию газеты «Сельская новь» поступил звонок от нашей постоянной читательницы, уважаемой жительницы города Дубовки, ветерана Великой Отечественной войны Клеопатры Дмитриевны Кареповой.
Газета Сельская новь